25 августа 1973 года, ровно 48 лет назад, был сделан первый снимок томографом. С тех пор компьютерная и магнитно-резонансная томография усовершенствовалась и стала одним из самых эффективных и безопасных методов диагностики организма человека.

С момента установки первого аппарата МРТ в Федеральном центре нейрохирургии в Тюмени прошло 10 лет. Начинали с одного кабинета, а выросли с суперсовременное диагностическое отделение.

Рустам Талыбов, врач-рентгенолог, заведующий отделением лучевой диагностики Федерального центра нейрохирургии в Тюмени называет возможности нового оборудования просто космическими. В интервью он раскрывает подробности проведения исследований на современных аппаратах.

— Значит ли это, что скоро в человеческом организме не останется тайн?

— В лучевой диагностике почти каждый месяц появляется что-то новое. В нашем отделении сейчас установлены четыре компьютерных томографа экспертного уровня. Так вот обследование на новом КТ-аппарате в десять раз более информативное, чем на прежних моделях. За один раз можно получить результаты сразу несколько исследований. Можно проводить и обследование пациентам с весом до 300 килограммов, раньше это было невозможным. Время обследования сократилось до 0,3 секунды. А раньше, чтобы ребенок лежал неподвижно (это важно для четкости картинки), ему приходилось давать наркоз или седативные препараты.

В новом отделении есть и бестоннельный аппарат МРТ. В нем нет замкнутого пространства, что важно для пациентов с клаустрофобией. Кроме того, больного можно разместить не только лежа, но и сидя. Смена положения бывает очень информативной.

— А чем КТ отличается от МРТ?

— Даже неврологи не всегда точно знают, для чего необходимо КТ, а для чего — МРТ. Хотя есть четкие показания для таких исследований. Например, пациентов с головной болью отправлять на КТ — только время тратить. В 99 процентах случаев в заключении напишут «без патологии». Другое дело, когда пациент получил нейротравму — упал, ударился, попал в ДТП. В таких случаях надо исключить перелом основания черепа. Eсть еще КТ-ангиография — золотой стандарт изучения сосудов головы и шеи. Она эффективна при таких состояниях, как тромбоэмболия, которая бывает в том числе и у пациентов, которые перенесли COVID. Много случаев и ишемических инсультов, когда травматическая бляшка мигрирует и перекрывает бассейны сосудов. КТ-ангиография дает подробную оценку мозгового кровотока. А на МРТ можно оценить глубинные стволовые структуры головного мозга, его серое и белое вещества, которые на КТ не видны.

—  В центр приезжают на обследование из других регионов?

— Не только из других регионов, но и из других стран. Особенно ближнего зарубежья — Казахстана, Узбекистана, Белоруссии, Украины. Очень часто из Монголии.

— Вызов, который бросила медицине пандемия, может оказаться полезным?

— У нас узкоспециализированный центр, мы не работаем с ковидными больными. Но мне самому стало интересно, как же выглядит коронавирусная пневмония. Специально устроился на подработку, смотрел по 100-120 КТ-снимков в день, чтобы познакомиться с этой патологией. Читал, анализировал, какие она дает осложнения, особенно те, что связаны с головным мозгом. Например, из-за чего теряется обоняние при коронавирусной пневмонии? Из-за того, что вирус поражает обонятельную луковицу прямой извилины, на МРТ это можно увидеть в виде отека. Вызывает коронавирус и энцефалопатии. Мы все это начали изучать.

— Говорят, одним из осложнений после коронавируса является ухудшение памяти и чуть ли не снижение интеллекта. На МРТ это видно?

— Мы можем увидеть только возникновение дополнительных сосудистых очагов, которые появились после перенесенной инфекции. Очаги могут влиять и на интеллектуальные способности.

— Можно ли сказать, что оборудование в нейроцентре — предел мечтаний нейрохирурга?

— Пределов нет. Техника не стоит на месте. За десять лет благодаря главному врачу Федерального центра нейрохирургии в Тюмени, профессору Альберту Акрамовичу Суфианову — мы сделали огромный шаг вперед. Сейчас наши нейрохирурги оперируют в 3D-очках, используют современные навигационные технологии. Скоро можно будет загрузить диски, и микроскоп сам подскажет, куда нейрохирургу двигаться, а куда не надо. То, что когда-то показывали в фильмах, что казалось фантастическим, сейчас стало реальным. С точки зрения компьютерной томографии, мы сейчас на вершине айсберга. Томографы для нашего центра разрабатывали специально под наши заказы на основе тех случаев и заболеваний, с которыми мы столкнулись. Например, у нас есть 4D-анализ сосудов головного мозга. Такой программы в России пока ни у кого нет. Eе только в Японии используют. Она позволяет подсказать и предположить риск разрыва аневризмы головного мозга, которая, как известно, была у Андрея Миронова. Возможно, сейчас мы бы его спасли. Или, по крайней мере, подсказали хирургу, какой риск ее разрыва, надо ли срочно ее клипировать или подождать.

Пациент может сам потребовать провести ему расширенное обследование, или только врачи принимают такое решение?

— Обследование на новом аппарате МРТ в Федеральном центре нейрохирургии в Тюмени проводятся тем, кто обращается в ФЦН по направлению лечащего врача, и тем, кто проходит лечение в центре.

Недавно к нам поступил 12-летний мальчик с диагнозом «опухоль головного мозга». Родители оформили квоту, приехали в Тюмень на операцию. Мы провели углубленное исследование и выяснили, что расположение очага, его признаки, характер сигнала на исследованиях не соответствует злокачественным характеристикам. Оказалось, что у него не опухоль, операция не нужна. Сделали стереотаксическую биопсию, выписали гормоны, через неделю он был практически здоров.

—  Может ли аппаратное исследование в будущем заменить врача?

— Без адекватной визуализации о диагностике, постановке правильного диагноза, назначении лечения не может быть и речи. Пандемия еще раз это доказала. Без применения компьютерной томографии изменения в легких при ковиде выявить было невозможно. Но почему-то существует мнение: если есть крутой сканер, то точный диагноз у тебя в кармане. Некоторые даже уверены, что сам прибор и выдает заключение. Это не так.

Никакая техника не заменит профессионализма врача. Поэтому надо постоянно учиться, развиваться, читать специальную литературу. Иначе не сможешь интерпретировать то, что показывает техника. Каким бы ни было оборудование, врач должен быть прежде всего диагностом. Искусственный интеллект лишь помощник. Он никогда не сможет быть выше искусства врача. Профессиональные качества человека по-прежнему важнее машины.

Интервью подготовлено Инной Горбуновой (газета «Тюменский курьер») при содействии пресс-службы ФЦН

Не так часто мы рассказываем о молодых специалистах Федерального центра нейрохирургии в Тюмени. Больше о профессиональных врачах-нейрохирургах, историях пациентов. Возможно, Иван Шелягин – молодой врач-нейрохирург, выпускник кафедры нейрохирургии Первого МГМУ им. И.М.Сеченова, которой руководит профессор Альберт Акрамович Суфианов,  через время будет чаще упоминаться в медицинских статьях и телевизионных сюжетах, а пока Иван – начинающий, подающий надежды доктор.

«Честно скажу, еще до того, как попасть в центр, пусть и прозвучит сказочно, я считал это место волшебным. Посещал все конференции в ФЦН, присутствовал на операциях и сутками занимался в лаборатории. Приходил сюда, чтобы по крупицам постичь этот мир. Руководитель центра, профессор Альберт Акрамович Суфианов и мои наставники открыли мне этот мир. Сейчас у меня одно желание — стать частью коллектива ФЦН и помогать пациентам со сложными патологиями», — говорит Иван Шелягин, врач-нейрохирург, выпускник кафедры нейрохирургии Первого МГМУ им. И.М.Сеченова.

Еще не было ординатуры,  только третий курс лечебного факультета Тюменского медицинского университета, а  Иван Шелягин уже стал проявлять себя в нейрохирургии. Постоянный слушатель всех международных нейрохирургических конференций, участник студенческих олимпиад по нейрохирургии однажды побеждает на Олимпиаде и получает  возможность учиться на кафедре нейрохирургии Сеченовского университета.

«Я помню эту Олимпиаду. Тогда участников было около 100 человек. Талантливых, умных ребят. Начинаем подводить результаты, несколько участников выходят у нас с максимальным и одинаковым количеством набранных баллов. А первое место – одно. Тогда я принимаю волевое решение и присуждаю два гранта, которые дают возможность зачисления на бесплатное обучение на кафедру нейрохирургии в Сеченовский университет. Один грант получил Иван Шелягин», — вспоминает Альберт Суфианов, главный врач Федерального центра нейрохирургии в Тюмени, д.м.н., профессор, Заслуженный врач РФ, заведующий кафедрой нейрохирургии Первого МГМУ им. И.М.Сеченова.

За два года Иван Шелягин прошел обучение и получил практические навыки в уникальной кадаверной лаборатории центра, где ночами тренировался на тренажерах и грызунах, в пяти нейрохирургических отделениях клиники: детском, сосудистом, спинальном, нейроонкологическом, функциональном. И только на втором курсе ординатуры сделал свой выбор: «Я решил развивать себя в функциональной нейрохирургии, хирургии эпилепсии. Это направление еще не до конца изучено, а пациентов, которые нуждаются в хирургическом лечении заболевания, становится больше. В центре проводят редкие и сложные операции по авторским методикам, и я хочу освоить опыт своих учителей», — говорит Иван Шелягин.

Руководство столичного вуза и главный врач Федерального центра нейрохирургии в Тюмени,  профессор Альберт Суфианов в 2016 году, впервые в истории высшей образовательной школы в медицине, организовали обучение в ординатуре и аспирантуре не на территории самого учебного заведения в Москве, а в Федеральном центре нейрохирургии в Тюмени за тысячу километров. 

«Обучение в ординатуре длится два года,  в этом году у нас был самый большой выпуск – 9 человек. Скоро придут на кафедру новые специалисты. Считаю, что ребятам повезло. В центре колоссальные возможности для получения знаний и врачебного опыта. Хирургия – это ювелирное ремесло, а оно передается в виде навыка и только через упорный труд», — подчеркнул профессор Альберт Суфианов.